Неточные совпадения
Манере Туробоева говорить Клим завидовал почти до ненависти к нему. Туробоев называл
идеи «девицами
духовного сословия», утверждал, что «гуманитарные
идеи требуют чувства веры значительно больше, чем церковные, потому что гуманизм есть испорченная религия». Самгин огорчался: почему он не умеет так легко толковать прочитанные книги?
— «Западный буржуа беднее русского интеллигента нравственными
идеями, но зато его
идеи во многом превышают его эмоциональный строй, а главное — он живет сравнительно цельной
духовной жизнью». Ну, это уже какая-то поповщинка! «Свойства русского национального духа указуют на то, что мы призваны творить в области религиозной философии». Вот те раз! Это уже — слепота. Должно быть, Бердяев придумал.
Даже с практической стороны он не видит препятствия; необходимо отправиться в Среднюю Азию, эту колыбель религиозных движений, очистить себя долгим искусом, чтобы окончательно отрешиться от отягощающих наше тело чисто плотских помыслов, и тогда вполне возможно подняться до созерцания абсолютной
идеи, управляющей нашим
духовным миром.
Невозможно утвердить всеславянскую
идею на почве признания восточного православия единственным и полным источником высшей
духовной культуры, так как этим отлучаются от
духовного обращения поляки и все славяне-католики.
Борьба идет на
духовных вершинах человечества, там определяется судьба человеческого сознания, есть настоящая жизнь мысли, жизнь
идей.
Национализм может лишь утверждать и развивать то природно-историческое народное бытие, в глубине которого может загореться мессианская
идея, как молния, сходящая с
духовного неба.
В основу славянской
идеи, как и вообще в основу русской мессианской
идеи, можно положить лишь русский
духовный универсализм, русскую Всечеловечность, русское искание Града Божьего, а не русскую национальную ограниченность и самодовольство, не русский провинциализм.
Демократия не может быть в принципе, в
идее ограничена сословными и классовыми привилегиями, внешне-общественными аристократиями, но она должна быть ограничена правами бесконечной
духовной природы человеческой личности и нации, ограничена истинным подбором качеств.
Идея демократии была осознана и формулирована в такую историческую эпоху, когда религиозное и философское сознание передовых слоев европейского человечества было выброшено на поверхность и оторвано от глубины, от
духовных истоков человека.
Болезненна и мучительна замена натурального хозяйства денежным, болезненно и мучительно разложение общины, разложение старого строя семьи, болезнен и мучителен всякий разрыв со старыми устоями жизни, со старыми
идеями, болезнен и мучителен всякий
духовный и идейный кризис.
Революции обнаруживают и высоту человеческой природы, страстное увлечение
идеей лучшего строя жизни, способность к жертвенности, забвение эгоистических интересов, — и жестокость, неблагодарность, истребление высоких
духовных ценностей.
Но этот
духовный закал личности и народа совсем не то, что внешнее применение отвлеченных
идей к жизни.
Идея славянского единения, прежде всего единения русско-польского, не должна быть внешнеполитической, утилитарно-государственной, — она прежде всего должна быть
духовной, обращенной внутрь жизни.
Как и всякая глубокая
идея, связанная с
духовными основами жизни народов, она не может погибнуть от внешних неудач, она рассчитана на более далекие перспективы.
Ясно, что
духовный базис славянской
идеи должен быть шире и вмещать в себя несколько религиозных типов.
Идея, смысл раскрывается в личности, а не в коллективе, и народная мудрость раскрывается на вершинах
духовной жизни личностей, выражающих дух народный.
— О любопытнейшей их статье толкуем, — произнес иеромонах Иосиф, библиотекарь, обращаясь к старцу и указывая на Ивана Федоровича. — Нового много выводят, да, кажется, идея-то о двух концах. По поводу вопроса о церковно-общественном суде и обширности его права ответили журнальною статьею одному
духовному лицу, написавшему о вопросе сем целую книгу…
Уже за рубежом, в эмиграции, я вернулся на новых
духовных основаниях к некоторым социальным
идеям моей молодости, но об этом речь впереди.
Но самая
идея вечных адских мук, безобразная и садичная, но представляющая сложную философскую проблему, в сущности, лишает ценности
духовную и моральную жизнь человека.
Основная метафизическая
идея, к которой я пришел в результате своего философского пути и
духовного опыта, на котором был основан этот путь, это
идея примата свободы над бытием.
Потом мысль моя перешла к книгам, и мне пришла в голову
идея: что, если бы описать просто мальчика, вроде меня, жившего сначала в Житомире, потом переехавшего вот сюда, в Ровно; описать все, что он чувствовал, описать людей, которые его окружали, и даже вот эту минуту, когда он стоит на пустой улице и меряет свой теперешний
духовный рост со своим прошлым и настоящим.
Дух соборности присущ православию, и
идея соборности,
духовной коммюнотарности, есть русская
идея.
Основная
идея Евангелия —
идея божественной
духовной жизни.
Религиозная тема. Религиозный характер русской философии. Разница между богословием и религиозной философией. Критика западного рационализма. Философские
идеи Киреевского и Хомякова.
Идея соборности. Владимир Соловьев. Эротика. Интуиция всеединства. Бытие и сущее.
Идея богочеловечества. Учение о Софии. «Смысл любви». Религиозная философия Достоевского и Л. Толстого. Русская религиозная мысль в
духовных академиях. Архиепископ Иннокентий. Несмелов. Тареев.
Меня поражали напряженность
духовного искания, захваченность одной какой-нибудь
идеей, искание правды жизни, а иногда и глубокомысленный гнозис.
Духовный провал
идеи Москвы, как Третьего Рима, был именно в том, что Третий Рим представлялся, как проявление царского могущества, мощи государства, сложился как Московское царство, потом как империя и, наконец, как Третий Интернационал.
При этом нужно сказать, что Нечаев, которого автор «Бесов» неверно изображает, был настоящим аскетом и подвижником революционной
идеи и в своем «Катехизисе революционера» пишет как бы наставление к
духовной жизни революционера, требуя от него отречения от мира.
Программная статья Горького, постулирующая принципы его «западничества» и поясняющая его «этнологические» мотивы в произведениях конца 10-х гг. ХХ в. («окуровский цикл», «По Руси»).
Идеи Горького любопытно сопоставить с концепцией «
духовного Китая» Д. С. Мережковского («Грядущий Хам»), а также с позднейшим культом «нового Средневековья» Н. А. Бердяева, восходящими к противопоставлению «деятельной личности» Запада — «пассивному фатализму» Востока.
И то, что мы в мире дальнем познаем как стремление каждого земного существа к своей
идее, как эрос творчества, муку и тревогу всей жизни, то в мире умопостигаемом, «в небе», есть предвечно завершенный блаженный акт, эротическое взаимопроникновение формы и материи,
идеи и тела,
духовная, святая телесность.
И эта
духовная чувственность, ощутимость
идеи, есть красота.
Определив личность как симптом ущемленное» духа телом, Древе без труда справляется с этим призраком рационализма и совершенно отвергает
идею личности в применении к существу абсолютно
духовному.
Получается чудовищный подмен, имевший роковые последствия для всего христианского мира [Любопытно, что наибольшую аналогию католичеству в этом отношении представляет ислам с его
идеей теократического халифата, в котором глава государства является вместе с тем и наместником пророка и потому соединяет в себе полноту светской и
духовной власти.
Гениальность есть творческая инициатива, обретение новых тем, задач и возможностей, это —
духовный взлет в «умное место», где зрятся вечные
идеи, молния, проницающая кору мирового бытия.
Если душа очистилась, она становится
идеей и логосом и совершенно бестелесной,
духовной и исполненной божественного, откуда источник красоты и всего сродного» (ib.).
Та меональная основа телесности, которая в
духовном теле остается лишь в потенциальности, ибо побеждена и до конца преодолена
идеей, здесь, в «земном теле», утверждает свою актуальность, а
идея становится только искомой и заданной; отсюда и возникает процесс, развитие, становление.
Вся жизнь этого подвижника, отданная вынашиванию одной
идеи, «проекта» воскрешения, сама по себе есть симптом, притом величайшей
духовной важности, и надо уметь его осмыслить.
Всякая одержимость, низкой ли страстью или высокой
идеей, означает утерю
духовного центра человека.
Красота есть прорыв, она дается
духовной борьбой, но это прорыв не к вечному, неподвижному миру
идей, а к миру преображенному, который достигается человеческим творчеством, к миру небывшему, не к «бытию», а к свободе.
Центральное значение имеет не
идея души, а
идея целостного человека, объемлющего
духовное, душевное и телесное начало.
Правда лишь в персоналистической, драматической мистике и философии, и на своей вершине она должна быть символикой жизни и
духовного пути, а не системой понятий и
идей, восходящих до верховной
идеи бытия.
Есть
духовное содержание мира
идей, о котором нужно сказать, чтобы понять путь философа.
И если человеческая душа несет в себе образ и подобие Божье, если она есть Божья
идея, то она возникает в вечности, а не во времени, в
духовном мире, а не в природном мире.
И тогда спасение от исключительной власти над душой
идеи спасения приходит от творческой
духовной энергии, от творческого потрясения души.
Остроту мы чувствуем в возникающих революционных течениях, в первых столкновениях романтизма с классицизмом, в новых течениях в искусстве, в новых освободительных моральных
идеях, в возникающих школах, в борьбе за
духовную реформацию.
В вечности, в
духовном мире происходит борьба за личность, за осуществление Божьей
идеи.
Рай, в котором не пробудилось еще творческое призвание человека и высшая
идея о человеке еще не осуществилась, сменяется раем, в котором раскрывается до конца творческое призвание человека и осуществляется
идея человека, т. е. рай натуральный сменяется раем
духовным.
Идея коммунизма религиозного происхождения и связана с общностью, с взаимоприобщенностью, но материалистический коммунизм чудовищно извращает ее, принудительно и механически организуя общество, в котором никакой
духовной общности нет.
В Верхнюю палату я тоже захаживал, но она не вызывала во мне никакого интереса. Там я сидел в трибуне журналистов и смотрел на группы епископов в белых кисейных рукавах. И тогда уже либеральный Лондон начал находить, что это сословное представительство с прибавкою высокопоставленных
духовных отжило свой век, и ждать от него чего-либо, кроме тормоза
идеям свободы и равноправия, — наивно!
Здесь же первенствующий интерес получат общие итоги и оценки моих пережитков, а выдающиеся иностранцы будут появляться лишь попутно, в прямой связи с теми новыми сферами жизни,
идей и всяких
духовных приобретений, через которые я проходил за целых пять лет житья на западе.
Она стала восприимчивой ко всякого рода
идеям, к
духовным и социальным движениям.